КРИМИНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ: К ЧЕМУ ПРИВОДИТ СЕМЕЙНАЯ НЕНАВИСТЬ

Санитары «cкорой помощи» несли носилки. Пожарные сворачивали шланги. По лестнице спускался марш из пяти человек.

- Слушай, я много повидал на своем веку, но такого абсурда… - протянул, глядя в спину арестованному, седоватый майор. - Вот уж не думал, что сын Владимира Абдурахмановича таким разгильдяем окажется.

Перед тем как сесть в машину, майор невольно оглянулся и бросил взгляд на темный провал выжженной квартиры на втором этаже… Ну вот и помянули, родственнички!

Утро

Семен проснулся с головной болью. Вчера с друзьями они неплохо посидели в кафе по соседству рядом с домом. Вспомнили старых друзей, с которыми жили на одном массиве, ходили в школу. Отец Семена был крупной персоной в городе, да и родители его друзей - тоже не из простых служащих. В своем районе они чувствовали себя по-хозяйски: в кафе особо не церемонились ни с хозяином, ни с симпатичными молодыми официантками.

- Давай, Сема, за твоего отца, - внезапно сказал друг Алишер. - Царство ему небесное. Завтра ведь годовщина.

- Спасибо, брат, - от души поблагодарил Семен.

- Как там сестренка с мачехой? - подмигнул другой друг, Армик. - Не достают?

- Да ну тебя, - сразу взвился Семен. - Не порть настроение, хорошо же сидим!

- А что такое? - удивился Алишер и тут же сам себе ответил. - Значит, достают.

Семен не ответил, сделал вид, что не расслышал.

…И сейчас он некоторое время лежал в постели, думая, где взять деньги на опохмел, и не только. Наконец встал и решительно вышел на кухню.

- Доброе утро, Сабина, - обратился к мачехе, возившейся у плиты.

- Проснулся? - не ответила та на приветствие. - Иди завтракать.

- Зачем же так грубо? - деланно удивился он. - Чем на этот раз не угодил?

- Тем, что мог бы вчера и воздержаться от возлияний, - резко ответила она. - Ведь знаешь, какой сегодня день.

- Ты не забывай, что это мой родной отец. Мне больно не только сегодня, а весь год.

- Это у тебя тебя повод - на весь год, - возразила она. - Камиле он тоже родной, но ведь она его вчера не поминала.

- Сравнила, - протянул Семен. - Слушай, матушка, я к тебе по делу на миллион…

- Денег не дам, - тут же отрезала женщина.

- Ну и не надо, - безразлично ответил пасынок и молча вышел из кухни.

Борьба за миллионы

Через несколько минут Сабина, заподозрив неладное, крадучись прошла в спальню. И не зря - застала парня у шифоньера - аккурат на месте преступления: он запихивал в спортивную сумку ноутбук, планшет и старый сотовый телефон сестры.

- Ты что творишь?! - взвилась Сабина. - Это же Камилкины вещи!

- А не слишком ли много у нее добра? - невозмутимо поинтересовался пасынок.

- Зато ты все свое пропил, - не сдавалась мачеха.

- Ну, я ведь теперь пролетарий, - хмыкнул Семен. - Был студентом, стал безработным. Имею право.

- Кто виноват? Не надо было пить, - отрезала женщина, хватаясь за сумку.

- Не надо было за моего отца замуж выходить. Он бы сейчас жив был! - парировал Семен.

- При чем здесь я? - возмутилась Сабина.

- Всю кровь ему выпили своими капризами, две стервы! - не сдавался он. - Отпусти мою сумку!

- Ты соображаешь, алкоголик? Тут техники на восемь миллионов! -

- Ну и отлично! Надолго хватит!

- Слушай, Сема, - внезапно примирительно заговорила Сабина. - В такой день нам ссориться грех. Лучше сходи за бутылкой, давай помянем отца

по-хорошему.

От неожиданности парень отпустил сумку.

- Ты чего это задумала? - спросил настороженно.

- А ничего, - ответила она спокойно. - Тебе он отец, мне - муж. После выясним - кто прав, кто виноват. А сегодня его помянуть надо добрым словом.

***

Через полчаса они вдвоем сидели на кухне - Камила с утра ушла в колледж. Сабина поставила на стол пирог, отварную картошку, малосольные огурчики и нарезала колбасу. Все было как положено. Семен смотрел на мачеху с подозрением - она никогда не пила с утра.

- Ну, давай, царствие ему… - женщина залпом осушила рюмку.

Мирная беседа тянулась не менее часа. Но постепенно Семеном стали овладевать все те же мысли.

- А технику я все же продам, - сообщил он ей.

- Не продашь, - ответила она невозмутимо.

- Почему это? Отец мой? Мой. Квартира моя? Моя. Хочу - продаю, хочу нет.

- Мы с Камилой здесь прописаны? Прописаны, - ехидно ответила Сабина, которой спиртное уже ударило в голову. - Володя мой законный муж? Законный. Ты в милицию за распитие спиртных напитков много раз попадал? Много. Захочу - и сдам тебя в милицию как буйного алкоголика. Так что вещи не тронь.

Пожар

Эти слова обожгли Семена так, словно к его лицу поднесли факел.

- Значит, хозяйкой стала! - не замахиваясь, он коротко ударил женщину по лицу. От неожиданности она отшатнулась, ударившись головой о плиту. С трудом поднялась. Он уже вновь шел на нее, и она забилась в угол, прикрывая голову руками.

- Семен, не надо! - И, явно испугавшись, выкрикнула: - Я тебя упеку… За изнасилование!

- Да кому ты нужна? - хмыкнул он, но продолжать не стал и вышел из кухни. Вскоре появился из спальни с пакетом, в котором хранились семейные документы.

Войдя в кухню, он даже не взглянул на сидевшую на полу женщину. Выдвинув стол на середину, смахнул с него посуду. Затем вытряхнул бумаги. Выбрал из них свидетельство о рождении Камилы, свидетельство о заключении брака Сабины и отца. Отыскал ордер на квартиру и трудовую книжку покойного.

- Вот эти бумаги я заберу, для суда понадобятся. Я тебя без гроша оставлю, стерва! - И Семен вышел из кухни, по-видимому, за сумкой.

Сабина, пошатываясь, встала на ноги, ненависть и спиртное придавали сил.

- Документы захотел? Так они тебе и достались!

Она нашарила в открытом шкафчике спички, зажгла одну и поднесла к бумагам на столе. Затем распахнула окно. Зимний ветер в момент подхватил пламя, разнес по комнате. Огонь, жадно пожирая ткань, пополз по занавесям. Семен вернулся в кухню, охватил взглядом картину, засмеялся, налил себе еще рюмку.

- Ну, за вас, дамы, - провозгласил счастливо.

Опрокинув эту рюмку, он вышел из квартиры, в этот момент мимо него пронеслась девушка. Она стремительно вбежала в кухню, схватила лежащую возле плиты женщину и поволокла вон из горевшей комнаты.

В это время Семен уже спускался по лестнице. Внезапно кто-то схватил его за руку.

- Твоих рук дело? - спросил участковый.

- Что? - растерялся тот.

- Мне соседи позвонили. И вот ей, - ответил представитель органов правопорядка, кивнув на появившуюся в дверях, перепачканную сажей Камилу. - Сообщили, что с утра в квартире раздаются пьяные крики, угрозы, женский плач. Неужели опоздал? - спросил он, обращаясь к девушке.

- Быстрее, Малик Кадырович, там мама… - задыхаясь, проговорила она.

- Сейчас, только этого пристегну, - ответил участковый, действительно пристегнул парня к перилам и побежал вверх по лестнице.

Расплата

- Ты вот мне скажи, девочка, зачем твоей матери пришло в голову пить с ним, да еще с утра? - спросил майор Камилу, предварительно предложив ей сесть. - Ведь она, насколько я знаю, алкоголизмом не страдает.

Девушка всхлипнула.

- Просто мама давно говорила, что с Семой надо отношения наладить. Он, как отец на маме женился, постоянно о ней всякие гадкие слухи распускал, мол, что она гулящая, что папе изменяет. Ревновал сильно. А мама всю жизнь только папу и любила. Замужем до него не была, все ждала самого лучшего. Вот мама и решила, что в такой день лучше Семке подыграть. А он вон что натворил.

- Значит, что-то ему сказала, что его, пьяного, и взбесило, - задумчиво заметил майор.

- Может быть, она и так все время держалась, чтобы не сорваться. Измучил он нас пьянками своими и ненавистью.

- Что теперь будет с мамой? - она заплакала.

- Не плачь, брат твой по заслугам получит, - сочувственно сказал офицер. - Правда, он упорно утверждает, что изнасилования не было, но это неважно, - экспертиза все точно скажет.

- Мама не станет врать по такому поводу, - не очень уверенно произнесла Камила.

Майор обнял за плечи всхлипывающую девушку.

- Документами вашими соответствующие органы занимаются. А ты пока принимай хозяйство. Скоро мать вернется, надо квартиру в порядок привести.

- А где деньги взять на новые документы? - растерялась Камилла. - Вот разве что технику продать?

- Ну, об этом не волнуйся, твой братец все возместит. Об этом тоже позаботятся.

***

Обвинение в изнасиловании и поджоге, которое прокурор предъявил Волшаеву Семену Владимировичу, было снято. Но за хулиганство суд назначил ему наказание в виде 6 месяцев ареста. При этом был учтен факт того, что парень ранее не был судим, и есть надежда, что этот случай изменит его взгляды на жизнь. А вот как он дальше будет жить под одной крышей с двумя ненавистными ему женщинами… На этот вопрос ответит только сама жизнь.

При содействии управления

Генеральной прокуратуры РУз,

Ольга ФАЗЫЛОВА, журналист