ЭКОНОМИСТ УЗБЕКИСТАНА О НЕОБХОДИМОСТИ ЛИБЕРАЛИЗАЦИИ ВАЛЮТНОЙ ПОЛИТИКИ

В эти дни внедрение новых механизмов укрепления сума — обсуждаемая тема. Звучит немало аргументов, предложений, опасений.

Мы попросили прокомментировать изменения главного научного сотрудника Центра экономических исследований Ашурали Худайназарова.

— С чем связана необходимость либерализации валютной политики?

— Национальная валюта служит важным фактором обеспечения экономиче­ской стабильности страны. При реформировании экономики внимание было сконцентрировано не на внешних кредитах и займах, а на росте собственного производства, экспортного потенциала страны, обеспечение устойчивости национальной валюты — сума.

Яркое тому подтверждение — все более возрастающий на внутреннем рынке объем продукции отечественного производства, обеспечение сбалансированности объемов потребительских товаров и денежной массы.

Раньше, еще в конце 90-х годов, для успешного решения поставленных задач по построению многоукладной самодостаточной экономики были необходимы иностранные инвестиции для создания импортозамещающих отраслей. Чтобы сформировать промышленные производства, были введены льготы и преференции для импортеров машин и оборудования. Необходимо было адресно использовать золотовалютные резервы, для чего и сдерживался официальный курс национальной валюты. Так, доля машин и оборудования в структуре импорта еще тогда резко возросла до 40 процентов и в течение двух десятилетий удерживалась на отметке 40—45 процентов. За последние годы в ­Узбекистане за счет такого подхода создан целый ряд новых отраслей промышленности, таких, как автомобильная, нефтехимическая, электротехническая и другие. Они получили необходимую поддержку и импульс к развитию. В результате доля промышленности в ВВП сегодня составляет 32—33 процента. И это вопреки мнениям тех экспертов, которые считают, что государства должны заниматься производством только в тех отраслях, где имеют определенные сравнительные преимущества.

В последние годы политика импортозамещения уже исчерпала себя — сравнительные преимущества были уже соз­даны, а динамика привлечения иностранных инвестиций стагнировала. В Узбекистане особыми льготами и преференциями в вопросах конвертации валюты продолжали пользоваться только те инвесторы-импортеры, проекты которых были связаны с развитием отдельных приоритетных на тот момент отраслей экономики. Это послужило сдерживающим фактором для остальных. Настало время создания равных условий для всех инвесторов. Если в государстве не действует принцип свободной экономики и инвестор лишен возможности вернуть вложенный капитал, то он не будет заинтересован в таком сотрудничестве.

В конечном счете, валютные ограничения отрицательно влияют на внешнеэкономиче­скую деятельность, в частности, затрудняя развитие экспорта. Экспортеры, не имея уверенности в получении прибыли в иностранной валюте, стремятся уклониться от сдачи валютной выручки коммерче­ским банкам по невыгодному для них официальному курсу национальной валюты посредством манипулирования ценами в счетах-фактурах.

Узбекистан в экономическом потенциале не уступает странам постсоветского пространства. Но объемы иностранных вливаний в экономику Узбекистана все еще недостаточны. Объем ежегодных инвестиций не превышает 2—3 миллиардов. С принятием Указа Президента «О первоочередных мерах по либерализации валютной политики» открываются двери для всех иностранных инвесторов, что, не ограничивая никого, предоставляет равные условия для развития. Это существенный шаг для любой экономики. Уже в ближайшем будущем откроются сотни новых предприятий и производств, будут создаваться рабочие места, возрастет конкуренция. Либерализация валютной политики — это условие для задействования новых ресурсов, использования новых возможностей и создания отличных перспектив для развития экономики.

— Каких ожидать перемен?

— Указ предоставляет огромные возможности для предприя­тий-экспортеров, в частности, отменяется требование обязательной продажи выручки экспортеров в иностранной валюте, индивидуальные предприниматели без образования юридического лица, а также фермерские хозяйства, имеющие доходы в иностранной валюте, могут снимать наличную иностранную валюту со своих счетов. Юридические лица смогут приобретать валюту в банках без всяких ограничений как для репатриации прибыли, так и для выполнения экспортно-импортных операций, погашения кредитов и других целей. И это только малая часть предоставляемых для бизнес-сообщества благоприятных факторов.

Разумеется, продукция предприятий, в себестоимости которой присутствуют затраты на промежуточные товары, которые завозились из-за рубежа с учетом официального валют­ного курса, подорожает, так как затраты на импортные компоненты с повышением офи­циального курса доллара возрастут. На этот случай в ука­зе предусмотрены меры совершенствования финансовой поддержки отраслей экономики в виде сокращения налогообложения, предоставления временных государственных субсидий, оптимизации ставок таможенных платежей. Это все будет способствовать смягчению возможных негативных последствий.

А вот для производителей полностью локализованных товаров сейчас самое время задуматься о расширении экспорта. Ведь экспортеры выигрывают из-за того, что произошла девальвация сума. Например, за последние годы отечественные производители цемента были способны не только покрыть потребно­сти внутреннего рынка, но и экспортировать. За последние 10 лет объем производства цемента в республике уве­личился с 3,2 миллиона до 8,25 миллиона тонн. Несмотря на повышение официального курса доллара в последние полгода, цена на цемент неизменно падала. Это сигнал к поиску покупателей на внешнем рынке. Компания «Artel», выпускающая электробытовые товары, сегодня в силах конкурировать на европейских рынках, компания «Akfa» также успешно экспортирует свой товар, узбекские автомобили успели завоевать немалый авторитет у зарубежных потребителей. И таких примеров немало.

— Каков опыт реализации валютной политики в других государствах?

— Если обратиться к ми­ровому опыту, то выбранные странами пути достаточно разные. Мы знаем немало слу­чаев, когда регулирование государством валютной политики приводило к негативным последствиям или наоборот — к положительным переменам.

Впервые множественность валютных курсов стала применяться в период Великой депрессии в 1929—1933 годы в США, после отмены золотого монометаллизма и введения валютных ограничений.

После Второй мировой войны многие страны — члены МВФ в нарушение его устава практиковали множественность валютных курсов. Во Франции действовали десять валютных курсов. До середины 60-х годов в Турции наряду с завышенным официальным курсом национальной валюты были установлены также другие дифференцированные курсы: курс по импорту в целях его сдерживания, курс по экспорту меди, курс по экспорту изюма и орехов в целях стимулирования вывоза этих тради­ционных экспортных товаров страны, курс по вывозу других товаров.

Завышение курса национальной валюты по определенным товарам или операциям проводилось странами с целью удешевить импорт товаров первой необходимости, сократить реальные выплаты по внешнему долгу в данной валюте, ­ограничить экспорт определенных товаров.

Валюта считалась конвертируемой, если страна отменила валютные ограничения по текущим операциям платежного баланса и не мешала ее обмену на другие валюты. Требо­вания устава МВФ того периода не распространялись на финансовые операции. Лишь с середины 70-х годов постепенно в течение почти двух десятилетий страны распространили конвертируемость своих валют на финансовые операции. При переходе к конвертируемости валюты многие страны выбрали вариант, который обеспечивает ее стабилизацию, а не стремительное падение курса.

Мир знает примеры, когда контроль по использованию валютных резервов вводился не только по текущим опера­циям, но и по движению ино­странных капиталов, то есть по финансовым операциям.

Так, во время Азиатского финансового кризиса премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад, увидев, что в 1998 году ВВП упал на 7 процентов, закрыл конвертацию валют по финансовым операциям. Таким образом, запаниковавшие инвесторы не смогли вывести свои деньги для возвращения их в свои страны. Его решение шокировало мировое сообщество. Эксперты предрекали самые негативные последствия, мол, инвесторы уйдут навсегда из этой страны. Но несмотря на устрашающие прогнозы, спад экономики в Малайзии прекратился, ВВП уже в следующем году вырос на 6 процентов, тогда, как в соседних странах, таких, как ­Таиланд, Республика Корея, Индонезия, Сингапур, экономический спад продолжился. Даже в Республике Корея объем капитала, вывезенного из страны, превысил 5 процентов от всего объема экономики. А спустя некоторое время, когда экономика находилась вновь на подъеме, контроль за движением ино­странного капитала в Малайзии был снят, но уже вместо утечки валютных резервов наблюдалось их пополнение. Это была политическая воля, рискованный шаг, но в итоге оправданный. Впоследствии даже эксперты Международного валютного фонда признали решение Махатхира Мохамада мудрым.

Политика импортозамещения во многих странах обычно сопровождалась политикой ­ограничения конвертируемо­сти валюты. Так, в Гане в 60-х годах реальный объем ВВП на душу населения составлял около 200 долларов США. А в Республике Корея этот показатель не мог преодолеть отметки в 100 долларов. Тогда в этой стране выращивался в основном рис. Согласно теории таких известных экономистов, как Эли Хекшер и Бертил Олин, лауреатов Нобелевской премии, Республика Корея должна была специализироваться на выращивании риса, но никак не на производстве телевизоров и холодильников, и тем более автомобилей. Но правительство этой страны направило свои валютные резервы, поступившие тогда частично также и от США в качестве эконо­мической помощи, именно на создание импортозамещающих промышленных производств, а также на развитие системы образования, то есть усиление человеческого капитала. Уже в конце 80-х годов объем ВВП Республики Корея составил около 5 тысяч долларов США на душу населения, а в Гане, где всегда действовал принцип свободной экономики, этот показатель к тому времени до­стиг лишь 400 долларов. Сейчас ВВП на душу населения в ­Республике Корея достиг почти 30 тысяч долларов.

— До сегодняшнего дня в Узбекистане действовали четыре курса валюты: официальный — устанавливаемый Национальным банком внешнеэкономической деятельности на основе назначенного Центробанком (самый низкий курс), биржевой — определяемый в ходе торгов на Республиканской валютной бирже Узбекистана, клиринговый — формирующийся на товарно-сырьевой бирже. Кроме того, существует «черный рынок» валюты. Что даст уравнивание курса?

— Основой для формирования курса обменных пунктов коммерческих банков является реальный спрос и предложение на рынке валют. Он может отличаться от курса по межбанковским безналичным опера­циям. Что касается курса в обменных пунктах, то в развитых странах он устанавливается по курсу по межбанковским безналичным операциям с минимальной маржей. Чем больше доля наличных средств в обороте, тем сильнее отличие обменного курса от межбанков­ского. Именно поэтому в нашей стране сейчас делается больший упор на безналичные расчеты (пластиковые карты, чеки и так далее), чтобы разница в курсах в итоге стала незначительной. Неофициальный рынок валюты должен со временем исчезнуть, но объективным образом, за счет работы рыночных механизмов на валютном рынке. Главное, не допустить существенных различий между этими курсами. Уже сейчас эти различия существенно минимизированы.

Беседу вела Дильдора РАУПОВА