ОДИЧАВШАЯ ДЖИНИ

Вся наша жизнь с самого начала обусловлена двумя факторами - природ­ной и социальной средой. Именно последняя учит нас таким, казалось бы, примитивным вещам, как способ­ность выражать свои мысли, отличать хорошее от плохого или взаимодейство­вать с себе подобными. С этого начинаются детство и путь каждого из нас. Однако печальная история, которую мы вам расскажем, - о человеке, в свое время лишенном подобной роскоши. Более того, данный случай рассматри­вается в современной истории как самый громкий и шокирующий пример жестокого обращения с детьми.

Джинн из бутылки

4 ноября 1970 года в департамент социальной помощи города Темпл-Сити штата Калифорния обратилась женщи­на, назвавшаяся Айрин Уайли. Женщина была практически слепа на оба глаза, и, как она сказала, ее дочери требовалась медицинская помощь. Дочь Айрин, нахо­дившаяся в тот момент рядом, произво­дила поистине жуткое впечатление. Де­вочка перемещалась странной походкой, с трудом переставляя ноги и прижимая руки к груди, она не могла произнести ни слова, а также контролировать слю­ноотделение - вся одежда ребенка была пропитана слюной и рвотными массами. Ребенок, по всей видимости, едва ли осознавал, где находится, всем своим видом демонстрируя страх и агрессию. Девочка шипела и плевалась каждый раз, когда до нее пытались дотронуться. На вид ей можно было дать 6 или 7 лет, однако мать заявила, что в апреле текущего года ее дочери исполнилось 13. Какие-либо докумен­ты у странной пары отсутствовали, а на любые поступавшие вопросы женщина отвечала уклончиво, путаясь в собствен­ных показаниях.

Практически сразу же сотрудник де­партамента обратился в полицию округа Лос-Анджелес. В этот же день история 13-летней дикарки получила всемирную огласку. Настоящее имя девочки по-прежнему остается неизвестным. Ученые и врачи, впоследствии работав­шие с несчастной, дали ей имя Джини - девочку сравнивали с джинном из бутылки, который внезапно появился среди людей, миновав первые 13 лет своей жизни.

История семьи Уайли

Джини родилась в семье Дороти Ай­рин Оглсби и Кларка Грея Уайли, она была четвертым ребенком. Двое стар­ших детей в этой семье погибли при печальных обстоятельствах. Первый ребенок, по сути, стал первой жертвой жестокого обращения со стороны отца семейства. Младенец раздражал отца плачем, в то время как Уайли не пере­носил шума. Кончилось тем, что мужчина на длительное время закрыл ребенка в ящике стола, стоящего в гараже. После этого первенец семьи Уайли умер от пневмонии. Второй их ребенок также погиб в младенчестве, захлебнувшись собственной слюной. Кларк Уайли всегда был вспыльчивым и жестоким человеком, не лишенным странностей. Однако после гибели его пожилой матери в автокатастрофе атмос­фера в доме Уайли изменилась. Обез­умевший Кларк не позволял своим до­мочадцам говорить даже вполголоса. Его жена Айрин и сын Джон общались между собой только шепотом. В доме не было ни телевизора, ни радио - во избежание посторонних шумов. Зачастую отец се­мейства срывал зло на сыне, не стесня­ясь рукоприкладства. Вскоре мальчик сбежал из дома. С тех пор он ни разу не возвращался в родной город.

Несмотря на события, разворачивав­шиеся в семье Уайли, никто из их сосе­дей не подозревал, что помимо Джона у Айрин и Кларка подрастает еще один ребенок. Это и была Джини. Она появи­лась на свет 18 апреля 1957 года. Джи­ни росла здоровой девочкой, в течение первого года жизни ее несколько раз осматривал педиатр. Однако в какой-то момент врач предположил, что у Джини, вероятно, проявляются симптомы замед­ленного развития. Узнав об этом, Кларк Уайли решил оградить дочь от общения с матерью и братом, прибегнув к устраша­ющим методам.

Отец запер девочку в комнате на вто­ром этаже своего дома. Днем он привязывал ее к детскому стульчику так, что Джини не могла вставать и переме­щаться по комнате. На ночь же Кларк запирал ее в самодельном вольере, сде­ланном из проволоки по типу клетки для собак. При этом Уайли общался с девоч­кой, не используя человеческую речь, но имитируя собачий лай и рычание. В случае если Джини пыталась закричать или хоть как-то подать голос, отец жесто­ко избивал ее.

В таких условиях девочка провела больше 10 лет - не видя никого из людей, кроме безумного отца, и солнечного света не научившись го­ворить. Она не была приучена к туалету, не умела пере­жевывать твердую пищу или пользовать­ся столовыми приборами - все это время Уайли кормил дочь только жидкими дет­скими смесями. По всей видимости, отец надеялся, что его дочь, которую он считал умственно отсталой, недолго проживет в таких условиях и перестанет обременять семью. Своей жене Айрин, страдавшей катарактой обоих глаз и практически не выходившей из дому, он запрещал пред­принимать что-либо. Впрочем, Кларк по­обещал супруге позволить ей отвести дочь к врачу по достижении 12 лет. Свое слово Уайли не сдержал, и год спустя, ког­да Джини исполнилось 13, Айрин забрала дочь и все-таки ушла от мужа.

Освобождение и реабилитация

После вызова полиции в дом Уайли был направлен целый полицейский отряд. Сержант Фрэнк Линли, участвовав­ший в операции, вспоминает:

- В том доме было темно, все шторы задернуты. Там не было ни игрушек, ни разбросанной одежды - ничего, что мог­ло бы указывать на то, что в доме живут дети. В комнату Джини едва ли проникал уличный свет, а искусственного осве­щения в ее комнате не было вообще. Но самым страшным было то, что все убранство ее комнаты состояло только из самодельной клетки и стула, к ручкам ко­торого были приделаны какие-то ремни и крепления. После визита полицейских обоим ро­дителям было предъявлено обвинение в жестоком обращении с детьми. Узнав об этом, Кларк Уйали покончил с собой, оставив предсмертную записку, состояв­шую из одной фразы: «Мир никогда не поймет».

За освобождением Джини из домаш­него заточения последовал долгий период реабилитации. Ее история вызвала такой резонанс в обществе, что правительство профинансировало большой штат врачей и ученых, готовых заняться интеграцией девочки в общест­во. Джини страдала проблемами со зре­нием - ей не удавалось сфокусировать взгляд на расстоянии, превышающем периметр ее комнаты. Также у девочки присутствовали проблемы с опорно-двигательным аппаратом, пищеварением, прикусом и, разумеется, речевыми на­выками. Врачам так и не удалось уста­новить, была ли Джини действительно умственно отсталой, - энцефалограммы свидетельствовали о дисфункции мозга, однако невозможно было определить, являлась ли она врожденной. На момент помещения под надзор врачей интеллект 13-летней Джини соответствовал уровню умственного развития годовало­го ребенка.

Впрочем, вскоре девочка начала по­казывать хорошие результаты в обуче­нии. Она освоила несколько слов, но, что особенно ужасно, первыми словами Джини стали «хватит» и «не надо». Позже Джини научилась выражаться просты­ми фразами, но без объединения слов в предложения при помощи союзов и других служебных частей речи. И, несмо­тря на то, что Джини так и не освоила грамматику английского языка, спустя несколько лет после заточения она смо­гла пойти в школу для детей с ограничен­ными возможностями. Учителя харак­теризовали Джини как общительную и любопытную девочку, в совершенстве владеющую невербальным общением - за довольно короткие сроки она обучи­лась языку жестов.

Тем временем в кругу ученых, за­нимавшихся исследованиями Джини, происходило множество конфликтов. Одни специалисты буквально боролись за возможность заниматься с девочкой, другие обвиняли первых в желании про­славиться и нажиться на этой истории. Несколько человек в результате трений покинули проект. Но, как бы то ни было, в 1975 году, когда Джини исполнилось 18 лет, исследования остановили, а аме­риканский Национальный институт пси­хического здоровья прекратил финанси­рование проекта.

Изначально опекунство над Джини оформил психолог Дэвид Риглер, но примерно в то же время, когда финансирова­ние было прекращено, его семья отказа­лась от опеки. Затем Джини успела пожить в нескольких приемных семьях, однако за это время ее состояние успело заметно регрессировать. Вследствие этого девочку поместили в специальное заведение для людей с ограниченными возможностями, местонахождение которого не разглашалось. Интересно то, что вскоре мать Джи­ни, Айрин Уайли, подала ходатайство на опеку над дочерью, но, разумеется, полу­чила решительный отказ.

Сегодня, по слухам, Джи­ни проживает в специализированном частном заведении в Калифорнии. Ей по­чти 60 лет, она ни в чем не нуждается, но ей так и не удалось овладеть английским языком - общается Джини преимущест­венно при помощи жестов. Иногда ее на­вещает старший брат Джон, которому в свое время посчастливилось сбежать из родительского дома…