Бекзод-ака сидел на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж красивого и уютного особняка. На старика было невыносимо смотреть без жалости: побелевшее лицо, отрешенный, стеклянный взгляд, устремленный в никуда, трясущиеся губы, неслышно шепчущие бессвязные слова…
Возможно, другой реакции на то, что произошло, и не могло быть. Его единственный сын, на которого он недавно оформил дарственную на этот большой дом, заявил, что выставил жилье на продажу. Бекзод-ака знал, что Акбарали давно живет на две семьи и женщина, с которой он состоит в незарегистрированных отношениях, родила ему ребенка и теперь требует равных с его законной супругой условий. Но он и не предполагал, что сын именно так будет решать эту проблему. Более того, Акбарали заявил, что данное решение - окончательное и менять его он не собирается.
ДВЕ СЕМЬИ
Утром после завтрака Акбарали попросил жену присесть рядом, чтобы поговорить.
- Шахло, ты очень хорошая супруга и отличная мать. Я очень любил… люблю тебя, но так получилось, что встретил девушку, с которой встречался в школьные годы. В общем, у нас родился сын, и им негде жить. У нее нет отца, а мать считает, что я должен растить и обеспечивать нашего ребенка, да и я того же мнения. Но у меня нет денег, чтобы купить отдельное жилье, поэтому я решил продать этот дом и купить две квартиры. В одной будете жить вы и папа, в другой - она и я. Только не устраивай истерики, я не стану менять своего решения. Отцу все скажу сам.
Но Бекзод-ака, сидевший на скамеечке под кухонным окном, все слышал. Хотел было подняться на второй этаж, да ноги отказали, и мужчина тяжело присел на ступеньку.
Шахло, повергнутая в шок, тоже не сразу смогла осознать весь ужас такого поворота судьбы. Даже слез сначала не было.
- Как же так? - выдавила женщина, едва не падая без чувств.
- Я сказал - без истерик! - отрезал Акбарали. Хлопнул дверью, завел машину и уехал…
***
Бекзод-ака и не заметил, как к нему присела заплаканная невестка Шахло, которая не знала, что ей делать и как быть дальше. Развестись с мужем она не могла: как оставить без отца четверых детей, да и идти было некуда. Обратив внимание на пугающую бледность своего свекра-вдовца, вот уже четыре года живущего воспоминаниями о своей покойной супруге, обеспокоенно сказала:
- Отец, давайте зайдем в дом. Может, все еще образуется…
Бекзод-ака с трудом поднялся и, сопровождаемый Шахло, прошел в свой кабинет. Женщина налила воды в стакан и протянула свекру. Выпив пару глотков, он отпустил невестку, а сам предался тяжелым размышлениям.
Как это могло произойти? Где, когда и что он упустил в воспитании сына? Почему спокойный, любящий, подающий большие надежды Акбарали так поступил с ним?
СТРАШНОЕ РЕШЕНИЕ
…Вот из роддома выписывают супругу и сына Бекзода-ака. Сколько радости и надежды в глазах и улыбках счастливых родителей! Ведь они ждали этого ребенка 12 лет, проходили сложнейшее лечение в клиниках разных стран. Даже дом продали, чтобы оплатить все расходы на терапию, а ныне покойную мать Бекзода-ака пришлось отправить в дом престарелых.
- Сынок, а по-другому никак нельзя? - робко спросила его тогда Зайнаб-опа. - У нас здесь тоже хорошие врачи. Они же говорят, что вроде ничего страшного у Зухры нет, просто нужно время…
Тогда совсем еще молодой Бекзод с раздражением перебил мать:
- Я так решил. Дом всегда смогу построить, когда у меня будут дети.
- А я? Мне куда идти?
Бекзод смутился, нервно стал ходить по комнате:
- Вот только не надо давить на мою совесть! Я не изверг, но у меня такие обстоятельства, и из двух зол выбираю наименьшее. Я хочу съездить на обследование в Германию, и, если понадобится, там лечить Зухру.
Сказал, словно отрезал. Хлопнул дверью, как это сделал сейчас его сын, и ушел.
Дом он продал, мать устроил в дом престарелых, только вот недолго она там прожила - чуть больше года. А потом умерла - от душевной боли, отчаяния и разочарования в единственном сыне, которого вырастила одна после трагической гибели мужа. А может, и от тоски по тому родному дому, что с любовью достраивала после смерти своего супруга, словно исполняя его завещание…
РАСПЛАТА
С тех пор утекло много воды. Рождение сына отвлекло Бекзода от едва уловимых угрызений совести, которые он иногда испытывал. Когда мужчина вспоминал свою мать и ее неожиданную, довольно раннюю смерть, успокаивал себя мыслью о воле Божьей: значит, столько было ей отведено…
Правда, с годами, уже построив добротный дом, он все чаще думал о Зайнаб-опе, и его одолевало чувство раскаяния, как ни старался Бекзод отвлечься, отмахнуться от него.
…Шли годы. Бекзод-ака и Зухра-опа растили единственного сына, ни в чем ему не отказывая. Второго ребенка, несмотря на все усилия супругов, Бог так и не подарил. Но Бекзод-ака и Зухра-опа были счастливы и так: главное, у них есть Акбарали.
Когда их ненаглядный сыночек женился, родители сразу заявили молодым, что хотят много внуков. Сначала на свет появились двое сыновей-близнецов, а затем с разницей в два года и лапочки-дочки. Акбарали не мог нарадоваться, ибо, будучи единственным ребенком, мечтал о большой, шумной и дружной семье.
Но после смерти матери его словно подменили. Акбарали стал поздно возвращаться с работы, да и на выходных не сидел дома, объясняя свои отлучки срочными делами. Шахло терзалась смутными догадками, что у супруга кто-то появился, но женщина надеялась, что со временем муж поймет, что главное - это их семья, оставит увлечения в стороне. И вдруг такое заявление...
ВСЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ
…Бекзод-ака понимал, что жить в квартире с невесткой ему придется сложно, да и неловко... Как огнем прошила мысль: вот и его настигла участь матери, которую он отправил когда-то в дом престарелых.
Когда Акбарали вернулся в дом, Бекзод-ака решил побеседовать с ним: все-таки надежда умирает последней. Вышел во двор, попросил его присесть.
- Поговорим, сынок, - начал, было, он, но Акбарали отрезал:
- Понимаю, о чем хотите сказать. Отец, я очень благодарен вам за все, что вы сделали для меня. Но таков был ваш родительский долг. Это не дает вам права вмешиваться в мою жизнь.
Бекзод-ака опешил, потом, взяв себя в руки, продолжил:
- Сынок, я не вмешиваюсь в твою жизнь, уже понял, что ты для себя все решил. Просто хочу тебя попросить об одном одолжении: устрой меня, пожалуйста, в дом престарелых.
Это была последняя соломинка, за которую цеплялся Бекзод-ака: сын не отправит его туда, может, изменит свое мнение, когда поймет, что его поступок значит для отца. Но Акбарали будто был готов к такой просьбе отца и спокойно, глядя прямо ему в глаза, спросил:
- Хотите меня выставить перед друзьями подлецом? Не получится! Мне еще устраивать жизнь своих детей.
Бекзод-ака окончательно растерялся, даже голова закружилась, и потемнело в глазах: это не его сын, а какой-то чужой человек, абсолютно беспринципный и жесткий.
И все же, собрав волю в кулак, спросил сына:
- Хочешь сохранить свой дешевый авторитет?
То, что Бекзод-ака услышал в ответ, сразило его:
- Ну почему же дешевый? Яблоко от яблони недалеко падает: когда-то вы поступили так же с моей бабушкой, и вас это особо не мучило. Вы даже на ее могилу не ходите, как полагается. А …
Обескураженный наглой прямотой сына, Бекзод-ака перебил его:
- Но ведь я это сделал ради тебя! Мы так хотели детей….
Теперь возразил Акбарали:
- Не такой ценой, отец, не такой ценой.
- Ты мне мстишь? Если для тебя это так омерзительно, зачем же повторять мои ошибки, сынок? - пытался образумить мужчину Бекзод-ака.
- Отец, это не месть, поверьте. Просто так сложились жизненные обстоятельства. Я долго думал, переживал, взвешивал, но другого выхода у меня нет. Решение останется неизменным. Видно, брошенный когда-то бумеранг обязательно возвращается… Простите меня…
Акбарали вышел, оставив отца наедине с его тяжелыми воспоминаниями…
Гули САТТАРОВА
