Лейла Сейд-Оглы: «Целеустремленность - одна из главных черт моего характера»

Как известно, сейчас на сценах ташкентских театров проходит Международный фестиваль театра и балета 2022 года, организованный Фондом развития культуры и искусства при Министерстве культуры Республики Узбекистан. 

В рамках фестиваля, в котором участвуют российские и отечественные театры со своими спектаклями, мы публикуем интервью с театральными актерами, и сегодня наш гость - актриса, режиссер, педагог по мастерству актера, сценической речи и танцу Молодежного театра Узбекистана Лейла СЕЙД-ОГЛЫ.

Анжела или Лейла?

- После рождения моей старшей сестры отец мечтал о сыне, даже имя выбрал заранее - Али. Но появилась я, и растерянности не было предела. Как и имени для меня… Отправили телеграмму бабушке в Казахстан, чтобы она дала имя внучке. Но то ли почта тогда так работала, то ли бабушка тоже была шокирована. Одним словом, нужно было оформлять метрики и забирать меня из роддома, а ответная телеграмма все не приходила.  И тогда отец решился - Анжела! Откуда взялось это имя? Тогда у всех на слуху была заокеанская правозащитница Анджела Дэвис, афроамериканка с огромной копной кудрявых волос. А в запоздавшей телеграмме было восточное имя Лейла. И я стала ею, уже получая паспорт.

От балетного станка

В театр я попала после хореографического училища, куда прошла по отбору. Тогда часто по школам ходили разные комиссии и смотрели, кого - куда. Меня, маленькую и гибкую, взяли сразу - тогда была мода на миниатюрных танцовщиц. Родители были нереально счастливы - наша дочь балерина, скоро увидим ее на сцене в Большом! Куда там! Каждый день муштра, станок. Пальцы, ноги и руки сводило от усталости. Мы вбегали в балетные классы утром и выползали оттуда вечером. Да-да, выползали. У некоторых девочек от такой нагрузки случались истерики прямо у станка. Но я упрямая, поэтому терпела, хотя по моему лицу, наверное, было все понятно. 

Однажды услышала, как отец шептал матери, что на следующий год не пустит в училище, чтобы не видеть мои страдания. Я сразу же заявила, что столько уже вытерпела (пять лет) и дойду до конца. 

Вообще, целеустремленность - одна из главных черт моего характера, благодаря горячей восточной крови во мне, курдской по отцу. Да и гордости мне не занимать вкупе с упрямством. Поэтому я не ушла из училища, а продолжила крутить фуэте и прыгать антраша-сис. Каждый день, с утра до вечера. Там меня, легко идущую на всякие эксперименты - от КВН до конкурсов «А ну-ка, девушки» - заприметила подруга моей мамы, театральный критик и педагог Гульшахноз Мамаджановна Рахманова. 

Психологическая составляющая

Выловив меня после очередного концерта, Гульшахноз Мамаджановна категорично заявила: «Тебе нужно в театральный, к Наби Каюмовичу. Он как раз актерский заочный курс набирает для своего театра». После окончания училища возникла пауза, идти работать в танцевальный коллектив не очень хотелось, и я пришла на прослушивание в «Молодежку».

Я не очень понимала тогда сущность актерской профессии и на просмотре выделывалась изо всех сил. Мне казалось, ну что тут такого - строй рожи поуморительнее, и все… Что тогда во мне увидели Наби Каюмович Абдурахманов и Римма Рашидовна Кашаева, для меня до сих пор тайна. Меня приняли, и раз поступила, уже не могла отказаться или бросить. 

Следующие четыре года были лучшими в моей жизни, мы одной большой студенческой семьей в несколько курсов буквально жили в театре. И если в хореографическом училище нагрузка было в основном физическая, то здесь добавилась еще и психологическая. Как научиться чувствовать то, что чувствует твой персонаж, которого на самом деле даже в природе нет? Он в твоей голове и в лучшем случае - в пьесе драматурга. Как найти внешний яркий и внутренне убедительный рисунок роли? Каждый день проживать одно и то же и не врать? Быть разной и оставаться собой? Как не выгореть и сделать так, чтобы то, что ты находишь на репетициях, стало интересным для зрителя на спектакле? Римма Рашидовна и Наби Каюмович «подсадили» меня на актерство, дали мне дорогу в эту интересную профессию, которую ядо сих пор осваиваю, улучшаю и перестраиваю, - настолько она бескрайняя.

Волшебство сцены

Театр для меня - не про деньги и славу, а прежде всего про человеческую душу. Про радость и боль, человеческие слезы и страдания. Про веселье и любовь, куда же без нее.

Помню один из своих первых спектаклей - «Аленький цветочек», где играла Капитолину, дочь купца Степана. Именно там я почувствовала первый звоночек настоящей актерской радости - полета и перевоплощения. А чувство владения залом меня по-настоящему накрыло в сказке «Волшебник Изумрудного города», где я играла Элли. В какой-то момент уже игранного мной не один десяток раз спектакля я должна была произнести заклинание «Крекс, фекс, пекс!», и я эту «колдушку» забыла! Время для меня как будто остановилось. И вдруг внутри меня что-то щелкнуло, и я каждой клеточкой почувствовала магию владения полным зрительным залом, который замер вместе со мной. Почувствовала каждого зрителя, затаившего дыхание в ожидании моего заклинания. Вот это действительно было волшебство! Невозможно словами передать это ощущение, только почувствовать. И теперь я каждый спектакль, не важно, детский он или взрослый, жду, когда меня накроет. 

О ролях и спектаклях

Все роли для меня - любимые. Не скрываю, что бегу к приказу о распределении с тайными желаниями и надеждами. Но если режиссер не видит меня в «загаданной» роли, буду играть ту, что дадут. И буду делать это хорошо и убедительно, получая удовольствие.

Хотя один раз фыркнула перед Георгием Аркадьевичем Мустафиным, нашим штатным Волшебником. Я хотела сыграть одну из сестер Золушки, а он дал мне роль Пажа. Увидев мою реакцию, на первой же репетиции дядя Гоша так отчитал меня, что его «прививка» от заносчивости работает до сих пор. За это и многое другое, чему он учил меня и чем делился со всеми, ему большая благодарность. Таких режиссеров-сказочников я больше не встречала. Низкий поклон и долгая светлая память…

Любимых спектаклей у меня тоже много. Это и «Девочка со спичками» из одноименной сказки Г. Х. Андерсена, и мюзикл «Скрипач на крыше» по повести Шолом-Алейхема «Тевье-молочник». Особо дорога лирическая драма «Честные люди» по пьесе «Месяц в деревне» И. С. Тургенева. Этого классика русской литературы вообще редко увидишь на сцене, а Наби Каюмович решился и поставил этот трехчасовой спектакль в 2009 году. Там я играла семнадцатилетнюю сироту Верочку, взбунтовавшуюся в защиту своей любви. В этой пьесе у нее очень драматичная судьба. Для меня это был прямо актерский вызов, ведь с таким материалом - и историческим, и взрослым я не часто сталкивалась. 

Очень хотелось в свое время сыграть Шекспировских Джульетту и Офелию. Потом увлеклась образом Жанны д’Арк в «Жаворонке» Ж. Ануя. Такое же упрямство и вера в то, что делаешь, объединяют меня с ней. Но не сложилось, никто не увидел меня в образе Орлеанской девы. Вот Дюймовочек, Нуф-Нуфов и Гномов сыграла прям целый сундук… А уж «Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери - это моя мечта на все времена. 

Помню, как сыграла свою первую старуху в пьесе «Восемь любящих женщин» Р. Тома в 2011 году. Тогда даже дух захватило - ух ты, это же классно, теперь я могу играть роли «на вырост»! Поэтому возраста не боюсь - ни реального, ни театрального.

Две разные мамы

В двух спектаклях режиссеров из России, «Леди на день» Дмитрия Астрахана и «Alone» Игоря Качаева я играю матерей. Они очень разные. Дмитрий Хананович сразу разложил по полочкам мою главную героиню Анни готовыми режиссерскими решениями и находками. Оно и понятно, все-таки спектакль этот он уже ставил много раз в разных театрах и даже снял одноименный фильм. Но я все равно упрямо старалась «обживать» эту мечтательницу по-своему. До сих пор волнуюсь, такая большая на мне нагрузка в этом спектакле. Широкий диапазон чувств у героини этой истории, от откровенного комизма ситуаций, закрученных драматургом Олегом Даниловым, до трагических монологов о потерянной и бессмысленной жизни начала прошлого века в Америке. 

А вот в «Alone» по Ф. Кафке мать главного героя Грегора Анну нереально жалко. Родной сын превращается на ее глазах в пугающее насекомое. И она не только не может помочь ему в этой трагедии, на нее еще давит социум, жители этого городка и семья - муж и дочь. И все это трагическое и абсурдное подается через резкую, изломанную пластику, через траги-гротескную оценку происходящего. Игорь Сергеевич, режиссер, категорично запретил открытые эмоции. Все должно быть экзистенциально обостренно, даже графично. Будто мы не обычные люди, а какие-то очеловеченные роботы. И движения, и мысли, и поступки у нас такие же - лишенные души, но очень разумные и логичные. Вот где мне очень помогла хореографическая подготовка. 

Приглашаю всех жителей и гостей Узбекистана посетить 2 и 3 мая Международный       фестиваль театра и балета - 2022 и познакомиться с моими такими разными мамами на сцене Национального театра Узбекистана.

Взаимоотношения

Моя семья - это сын Амаль и коллеги и друзья из театра. Сын тоже актер, работаем иногда вместе на площадке, но его все больше влечет постановочная часть, возможно, режиссура. 

Кто-то скажет, что это плата за искусство - отсутствие нормальной, нет не так - типичной семьи. А я считаю, что у каждого свой путь. Мне мой нравится безумно, не считаю себя обделенной или нереализованной в этом плане. 

Иногда чувствую себя вороной немного не того цвета, сталкиваясь с людьми в транспорте, магазинах, на улицах. Но заметила, что сразу начинаю всех вокруг себя настраивать на свою волну, втягивать в некую игру, условную театральность. И люди подыгрывают мне, ведь я искренне уважаю их и понимаю. И уж точно никакого снобизма богемного во мне нет ни капли. 

Взгляд со стороны

Однажды знакомая актриса слепила из меня свой вербатим (техника создания театрального спектакля, предполагающая отказ от привлекаемой извне литературной пьесы - прим. ред.) и показала на сцене театра Марка Вайля «Ильхом». Было забавно видеть саму себя не на экране, а вживую. При этом мы с ней полная противоположность по фигуре, цвету глаз и волос, тембру голоса, психофизике. Но когда она вышла к залу и начала свой длинный монолог словами «Я Лейла Сейд-Оглы, я курдянка…», я просто взорвалась от эмоций - так точно меня скопировали и показали. Нет, не скопировали, а реконструировали, воссоздали, укрупнив самое яркое и интересное. 

Кино

С этим видом искусства не сложилось от слова совсем - всего пара эпизодов, и то в сериалах. Я поняла структуру действия на съемочной площадке, попробовала сам процесс, но… Может, дело в моем типаже или в тех актерских приемах, что я использую в театре. На сцене, перед реальным, живым зрителем работаешь по-другому. У меня ведь театральная школа.

О разном

Никогда не считала себя писаной красавицей, не знаю почему, может, из-за повышенного уровня самокритики. Мало что нравится до конца, всегда думаю, что могло быть лучше. 

Понедельник - мой день. Минимум разговоров, контактов, информации извне. Прихожу домой, что-нибудь готовлю (очень люблю, и, говорят, хорошо умею) и восстанавливаюсь. Для меня очень важны тишина и покой, иначе потом начинаю выгорать, загонять себя физически и душевно. 

Если бы…

Я могла бы профессионально преподавать хореографию, и сейчас практикую это в свободное время, но все же главное - сцена. 

Много о чем жалею. О несделанном по объективным и субъективным причинам, об упущенных возможностях. Но больше всего о том, что обижала близких и родных людей. В театре ведь люди тонкой творческой организации, у нас обостренные чувства, мы, как Гамлет - без кожи. А мои слова из-за характера или природной упертости многих ранили. Думаю, даже сильно. Если бы могла все вернуть, у многих попросила бы прощения. Особенно у тех, кого уже нет…

О чем мечтаю сегодня? Если бы сегодняшний мой актерский опыт перенести на 30 лет назад… Ох, сколько бы я смогла тогда сделать. Но в сослагательном наклонении «если бы» работает только у Станиславского. Все остальное в театре - реальность. Пусть даже среди холщовых стен и в доспехах из папье-маше. Волшебная, фантастическая и неземная реальность моей жизни, без которой я себя не могу даже и представить. Не могу, не хочу и не буду. 

Записал Александр Кудрявцев